Человек с удовольствием (и, надо сказать, с довольно большой сноровкой) управляет эволюцией многих видов растений и животных. Почему бы не попытаться теперь контролировать свою собственную эволюцию (а не сводить ее к нулю впечатляющими успехами медицины)? Зачем ждать, когда все сделает естественный отбор, если мы можем справиться с этим быстрее и во многих отношениях с большей для себя пользой?
Например, ведя исследования в области поведения человека, ученые сегодня ищут генетические компоненты, связанные не только с медицинскими проблемами и нарушениями, но также с характером, различными аспектами сексуальности и конкурентоспособности личности. Многое из этого, хотя бы частично, может передаваться по наследству. Есть вероятность того, что со временем станет привычным проводить тщательное обследование людей для определения организации их генома и по результатам назначать лекарства.
Следующим шагом ожидается непосредственное воздействие на гены и геном человека. Возможны два пути: замена генов в каком-то отдельном органе (генная терапия) или же изменение всего генома пациента (зародышево-потомственная терапия). Пока что исследователи стараются решить промежуточную задачу по применению генной терапии для лечения некоторых заболеваний. Но если когда-нибудь ученые овладеют терапией зародыша, то это будет означать, что мы сможем оказывать помощь не только самому пациенту, но и его детям.
Главное препятствие для использования генной инженерии в этих целях — исключительная сложность человеческого генома. Гены в организме человека выполняют обычно более чем одну функцию. А функции, в свою очередь, бывают обычно закодированы более чем в одном гене. Из-за этой особенности, известной как плейотропия, воздействие на какой-то один ген может иметь самые неожиданные последствия.
Зачем вообще пытаться это делать? Да ведь большинство родителей захочет гарантировать рождение детей нужного пола, наделить их физической красотой и силой, умом, музыкальным талантом или приятным характером, а кроме того — попытаться избавить свое потомство от, допустим, депрессивности, гиперактивности, скупости, безрассудности или даже склонности к правонарушениям! Побудительные мотивы здесь очевидны, и они очень сильны.
Столь же мотивированной, как и попытки родителей генетическим путем обеспечить социальную защищенность своих детей, станет борьба с человеческим старением. Как подсказывают многие недавние исследования, старение человека — не просто износ частей его организма, а запрограммированное разрушение, которое в значительной мере контролируется генетически. Если это так, то рано или поздно генетические исследования помогут выявить многочисленные гены, управляющие различными аспектами этого процесса, и с такими генами можно будет производить необходимые манипуляции.
Если представить, что генные изменения войдут в практику, то стоит подумать: а как это может повлиять на дальнейшую эволюцию человечества? Вероятно, очень сильно. Предположим, родители воздействуют таким образом на еще не родившихся детей, способствуя их умственному развитию, приобретению определенного внешнего вида и большей продолжительности жизни.
Если такие дети вырастут умными, проживут много лет, то они смогут иметь больше детей и зарабатывать больше любого из нас. Вероятно, такие схожие люди захотят общаться и заводить семьи с себе подобными.
В условиях их добровольной географической или социальной самоизоляции может произойти дрейф генов, а впоследствии и новое видообразование. Иначе говоря, однажды люди смогут встретить на улице человеческое существо нового вида. Захотим ли мы избрать такой вариант развития событий? Впрочем, от нас это не зависит — выбор сделают наши потомки!
Но есть и еще кое-какие серьезные факторы. Дело в том, что потомки эти должны как минимум родиться и быть здоровыми, умными и активными. Между тем, Британская энциклопедия кратко перечисляет некоторые из характерных фактов, относящихся к 3500 известным в настоящее время аутосомным доминантным и рецессивным заболеваниям, а также заболеваниям, сцепленным с полом (список этот, впрочем, постоянно растет):
Ранние евгеники наивно полагали, что достаточно будет просто не позволять людям с наследственными заболеваниями иметь детей, чтобы с каждым поколением появлялось все больше здоровых людей. Но патологические гены чаще всего рецессивны. То есть количество носителей нежелательных генов намного превышает количество активно больных, и отказ больных людей производить потомство мог бы дать лишь крайне медленный спад заболеваемости в последующих поколениях.
Например, если та или иная наследственная патология проявила себя у 1 % населения, потребуется девяносто поколений, чтобы снизить этот показатель до 0,01 %, и девятьсот (!) поколений — при условии произвольного спаривания, — чтобы понизить этот показатель до одного случая на миллион. Но и тогда естественные спонтанные мутации будут продолжаться, так что воевать с ними придется до бесконечности.
Сегодня, конечно, быстро развивается генная инженерия. В случае, если один или оба будущих родителя являются носителями генетических заболеваний, врач может осуществить искусственное осеменение in vitro и затем провести так называемый эмбриональный скрининг — доимплантационную генетическую диагностику, чтобы выбрать здоровый эмбрион для имплантации в матку.
Подобные «чудеса» уже теперь предпринимаются на добровольной основе. В недалеком будущем станет возможным вносить изменения в эмбриональные, а не только соматические (не участвующие в размножении) клетки. Это включается в общую перспективу евгенических возможностей, которую иногда называют терапией зародышевого пути.
Вопрос заключается в следующем: имеют ли родители моральное право производить на свет детей с нездоровой наследственностью? Философ и теолог Эммануил Левинас говорит: «Мой сын — не просто мое создание, как стихотворение или вещь. Он — не моя собственность».
Есть серьезные основания относиться к возможности искусственного конструирования детей очень осторожно. Сразу же можно назвать фактор, связанный с риском медицинских ошибок. Ошибки всегда возможны. Вместе с тем, это не мешает нам пользоваться медицинскими услугами.
Но есть более общий фактор — этический. В самом деле, не является ли самым главным в обсуждении евгеники тот момент, что кто-то, основываясь на локальных критериях, берет на себя право решать, какие свойства и способности человека имеют право на существование, а какие — нет? Ключевой вопрос: как общество (социальная евгеника) или личность (личная евгеника) могут решить, какие свойства допустимы у потомства?
Вправе ли общество влиять на решения социальной и личной евгеники, можно ли их регулировать? Именно этот вопрос, его открытость, а не всегда «фанатизм и мракобесие», работает, когда терапию зародышевого пути считают противоестественной. В самом деле, имеем ли мы право играть роль Творца?
Из книги "Таинственные явления природы и Вселенной" Сергей Минаков
Генетическая угроза будущему человечества. Это далеко не все
Следующим шагом ожидается непосредственное воздействие на гены и геном человека. Возможны два пути: замена генов в каком-то отдельном органе (генная терапия) или же изменение всего генома пациента (зародышево-потомственная терапия). Пока что исследователи стараются решить промежуточную задачу по применению генной терапии для лечения некоторых заболеваний. Но если когда-нибудь ученые овладеют терапией зародыша, то это будет означать, что мы сможем оказывать помощь не только самому пациенту, но и его детям.
Главное препятствие для использования генной инженерии в этих целях — исключительная сложность человеческого генома. Гены в организме человека выполняют обычно более чем одну функцию. А функции, в свою очередь, бывают обычно закодированы более чем в одном гене. Из-за этой особенности, известной как плейотропия, воздействие на какой-то один ген может иметь самые неожиданные последствия.
Зачем вообще пытаться это делать? Да ведь большинство родителей захочет гарантировать рождение детей нужного пола, наделить их физической красотой и силой, умом, музыкальным талантом или приятным характером, а кроме того — попытаться избавить свое потомство от, допустим, депрессивности, гиперактивности, скупости, безрассудности или даже склонности к правонарушениям! Побудительные мотивы здесь очевидны, и они очень сильны.
Столь же мотивированной, как и попытки родителей генетическим путем обеспечить социальную защищенность своих детей, станет борьба с человеческим старением. Как подсказывают многие недавние исследования, старение человека — не просто износ частей его организма, а запрограммированное разрушение, которое в значительной мере контролируется генетически. Если это так, то рано или поздно генетические исследования помогут выявить многочисленные гены, управляющие различными аспектами этого процесса, и с такими генами можно будет производить необходимые манипуляции.
Если представить, что генные изменения войдут в практику, то стоит подумать: а как это может повлиять на дальнейшую эволюцию человечества? Вероятно, очень сильно. Предположим, родители воздействуют таким образом на еще не родившихся детей, способствуя их умственному развитию, приобретению определенного внешнего вида и большей продолжительности жизни.
Если такие дети вырастут умными, проживут много лет, то они смогут иметь больше детей и зарабатывать больше любого из нас. Вероятно, такие схожие люди захотят общаться и заводить семьи с себе подобными.
Но есть и еще кое-какие серьезные факторы. Дело в том, что потомки эти должны как минимум родиться и быть здоровыми, умными и активными. Между тем, Британская энциклопедия кратко перечисляет некоторые из характерных фактов, относящихся к 3500 известным в настоящее время аутосомным доминантным и рецессивным заболеваниям, а также заболеваниям, сцепленным с полом (список этот, впрочем, постоянно растет):
«Эпидемиологические исследования дают основания предполагать, что примерно 1 % всех новорожденных страдает одним генным дефектом и 0,5 % имеют хромосомные аномалии, способные привести к серьезным физическим дефектам и умственной отсталости.Это далеко не все. Показатели спонтанных мутаций свидетельствуют, что такого рода генетических «опечаток» ныне приходится до двухсот (!) на каждого человека. Помимо генетических аномалий, необходимых и достаточных для появления соответствующих нарушений, существует намного больше многофакторных заболеваний, в которых соучаствуют определенные гены, создавая ту или иную степень предрасположенности к конкретным заболеваниям, например к большинству разновидностей рака, сахарному диабету, гипертонии.
По меньшей мере половина из 3—4% младенцев с врожденными дефектами несет в себе значительные генетические недостатки. Как минимум 5 % всех регистрируемых зачатий имеют серьезные хромосомные аномалии, а в 40—50% самопроизвольных абортов речь идет об эмбрионах с хромосомными аномалиями.
Около 40 % детской смертности обусловлено генетической патологией; 30 % детских и 10% взрослых пациентов нуждаются в больничном уходе из-за генетических расстройств. Генетические дефекты, хотя бы и небольшие, имеются у 10% всех взрослых.... Пятая часть мертворождений и смертей в раннем детском возрасте вызвана серьезными врожденными аномалиями, и около 7 % всех новорожденных страдают от умственных или физических дефектов».
Ранние евгеники наивно полагали, что достаточно будет просто не позволять людям с наследственными заболеваниями иметь детей, чтобы с каждым поколением появлялось все больше здоровых людей. Но патологические гены чаще всего рецессивны. То есть количество носителей нежелательных генов намного превышает количество активно больных, и отказ больных людей производить потомство мог бы дать лишь крайне медленный спад заболеваемости в последующих поколениях.
Сегодня, конечно, быстро развивается генная инженерия. В случае, если один или оба будущих родителя являются носителями генетических заболеваний, врач может осуществить искусственное осеменение in vitro и затем провести так называемый эмбриональный скрининг — доимплантационную генетическую диагностику, чтобы выбрать здоровый эмбрион для имплантации в матку.
Подобные «чудеса» уже теперь предпринимаются на добровольной основе. В недалеком будущем станет возможным вносить изменения в эмбриональные, а не только соматические (не участвующие в размножении) клетки. Это включается в общую перспективу евгенических возможностей, которую иногда называют терапией зародышевого пути.
Вопрос заключается в следующем: имеют ли родители моральное право производить на свет детей с нездоровой наследственностью? Философ и теолог Эммануил Левинас говорит: «Мой сын — не просто мое создание, как стихотворение или вещь. Он — не моя собственность».
Есть серьезные основания относиться к возможности искусственного конструирования детей очень осторожно. Сразу же можно назвать фактор, связанный с риском медицинских ошибок. Ошибки всегда возможны. Вместе с тем, это не мешает нам пользоваться медицинскими услугами.
Но есть более общий фактор — этический. В самом деле, не является ли самым главным в обсуждении евгеники тот момент, что кто-то, основываясь на локальных критериях, берет на себя право решать, какие свойства и способности человека имеют право на существование, а какие — нет? Ключевой вопрос: как общество (социальная евгеника) или личность (личная евгеника) могут решить, какие свойства допустимы у потомства?
Вправе ли общество влиять на решения социальной и личной евгеники, можно ли их регулировать? Именно этот вопрос, его открытость, а не всегда «фанатизм и мракобесие», работает, когда терапию зародышевого пути считают противоестественной. В самом деле, имеем ли мы право играть роль Творца?
Из книги "Таинственные явления природы и Вселенной" Сергей Минаков
Генетическая угроза будущему человечества. Это далеко не все